Предмет досказывания в уголовном производстве относительно применения принудительных мер медицинского характера имеет ряд особенностей, где не ставится вопрос о вине обвиняемого в совершении уголовного правонарушения. Важно само совершение определенным лицом общественно опасного деяния, а умысел, цель и мотив являются элементами субъективной стороны.
Такой вывод сделала коллегия судей Кассационного уголовного суда ВС в постановлении от 26 июня 2019 года по делу № 202/5997/17.
Ознакомиться с полным текстом постановления можно в Verdictum.
Определением суда первой инстанции к неподсудному лицу, страдающему на параноидальную шизофрению, применены принудительные меры медицинского характера в виде госпитализации в психиатрическую больницу со стандартным надзором. Апелляционный суд оставил данное определение без изменения.
Такие решения стали основанием для обращения прокурора с кассационной жалобой, в которой он просил исключить из судебных решений отсылку на направленность умысла, цель и мотив, при совершении общественно опасного деяния, предусмотренную ч. 2 ст. 15 ч. 1 ст. 185 УК. В обоснование своей позиции указывает, что умысел, цель и мотив являются элементами субъективной стороны преступления и устанавливаются лишь относительно вменяемого лица.
Верховный Суд удовлетворил жалобу прокурора, учитывая следующее.
Исходя из положений ст. 19 УК неподсудное лицо лишено способности осознавать значение своих действий и руководить ими вследствие хронического психического заболевания, временного расстройства психической деятельности, слабоумия или иного болезненного состояния психики. Лицо, совершившее общественно опасное деяние в состоянии невменяемости, не подлежит уголовной ответственности, к нему могут быть применены меры медицинского характера по решению суда.
В свою очередь преднамеренная форма вины предусматривает правильное отображение в сознании субъекта как фактических, так и юридических признаков преступления, обязательной предпосылкой чего является вменяемость.
Следовательно выводы судов первой и апелляционной инстанций о таком психическом отношении неподсудного лица к совершенному общественно опасному деянию как умысел не основываются на правильном толковании закона об уголовной ответственности, что безусловно является свидетельством неправильного применения такого закона.
