Одна из сессий чтений была посвящена воздействию государства на развитие международного арбитража. Ярким примером такого влияния является Казахстан, арбитраж в котором фактически был уничтожен в тот момент, когда из перечня решений подлежащих принудительному исполнению были исключены решения арбитража. Соответственно, люди перестали обращаться к арбитрам, - рассказывает Майдан Сулейманов, председатель Казахстанского международного арбитража. «Это был уже не арбитраж, это было даже хуже медиации. Хотя я и не знаю, что может быть хуже медиации», - улыбается г-н Сулейманов.
Кроме того, была внесена поправка, согласно которой обжаловать арбитражные решения можно не только в случае, если они нарушают публичный порядок (что является общепринятой практикой), но и в случае нарушения принципа законности. Так, г-н Сулейманов разъясняет, что, по сути, нарушение принципа законности означает нарушение любого акта, к примеру, приказа какого-то мера. И вот на этом основании можно идти обжаловать арбитражное решение. Только в 2012 г. совместными усилиями были проведена поправка, нивелировавшая нормы о принципе законности.
Также отметим, что обжаловать арбитражное решение в Казахстане может любое третье лицо, и кроме того, не решена ситуация насчет того, могут ли быть арбитрами адвокаты. Прямого запрета нет, однако непонятно, как нужно трактовать нормы Закона об адвокатуре.
Один закон или два?
Отдельная тема для дискуссии - сколько должно быть законов об арбитраже? Один или же два - один о международном арбитраже, а другой - по третейским судам. По 2 закона имеют Украина, Российская Федерация, страны Восточной Европы, по одному - Англия, и др.
«Нельзя сказать, что лучше - два закона или один», говорит Алексей Костин, заведующий кафедрой международного частного и гражданского права МГИМО, председатель МКАС и МАК при ТПП РФ. Все дело в том, как смотреть. У нас нет той истории, традиций международного арбитража, которые сложились в той же Англии. Их закон об арбитраже появился раньше, нежели типовой закон ЮНСИТРАЛ, отмечает г-н Костин. Мы же в свою очередь для нашего российского закона о международном арбитраже взяли за основу как раз этот типовой закон. Преимуществом такого подхода является то, что нет нужды объяснять иностранцам какие-то нюансы. Они могут почитать типовой закон на любом приемлемом для них языке, а все национальные изыски я могу объяснить за полтора минуты, - отмечает г-н Костин.
Сейчас в России идет реформа, и пока непонятно, сколько законов примут наши парламентарии, - говорит Алексей Костин. Вроде пока склоняются к двум, однако, возможен вариант, что их сделают практически одинаковыми, чтобы потом свести все к одному на основании, что они же так похожи.
Если уже говорить о двух законах, то Тамара Абова, зав.сектором гражданского права, гражданского и арбитражного процесса Института государства и права РАН, член Президиума и арбитр МАК при ТПП РФ, арбитр МКАС при ТПП РФ, утверждает, нужно понимать - речь идет о деятельности двух арбитражей. Следовательно, различие между данными законами следует проводить по той категории дел, которые они имеют право рассматривать. То есть, третейские суды рассматривают споры исключительно между внутренними субъектами, а МКАС берет на себя споры с международным элементом. Сейчас разницы, по сути, нет, ведь третейские суды могут рассматривать обе категории споров, - указывает г-жа Абова.
В свою очередь г-н Сулейманов сторонник одного закона. Нужен единый закон, одни правила, утверждает он. Так, в Казахстане 2 закона - один о международном коммерческом арбитраже, который соответствует типовому закону ЮНСИТРАЛ, и второй - о третейских судах, где порезвились чиновники вволю, предусмотрев ряд ограничений. К примеру, нельзя рассматривать в третейском суде споры, в которых затрагиваются государственные интересы, споры с госпредприятиями, споры монополистов.
Однако, в данном вопросе следует быть осторожным, дабы не вышло, что хотели поднять своих внутренних субъектов до уровня международных стандартов, а на практике - опустили иностранцев к своим.
Украинские эксперты пока слушают и мотают на ус, ибо как они сами шутят, то, что сейчас происходит в России, уже за полгода может начаться и у нас.
Также участники международных чтений отмечают необходимость деформализации подходов к способам защиты нарушенных прав и интересов в арбитражной практике и применении lex mercatoria.
Звучат жалобы, что украинские хозяйственные суды начали принимать к рассмотрению иски по случаях, в которых присутствует арбитражная оговорка при наличие возражений одной из сторон. То есть, если год назад стороны заключили договор с арбитражной оговоркой на МКАС, то это не лишает сторону возможности «передумать» и пойти в обычный суд с иском.
Кроме того, отдельного внимания, по мнению наших соседей, заслуживает вопрос создания Центра международного арбитража в рамках Таможенного союза. Концепция его создания написана россиянами и предполагается, что Центр будут создавать в соответствии с российским законом о международном коммерческом арбитраже. Такая постановка вопроса мало кого устраивает. К примеру, Алексей Костин утверждает, что концепция неоднократно поддавалась критики, да и зачем вообще Таможенному союзу нужен арбитраж? Неубедительным, по его мнению, выглядит аргумент, что в такой арбитраж пригласят экспертов с мировым именем. Каким образом международные эксперты будут решать споры на территории стран постсоветского пространства непонятно. В целом же, отмечает г-н Костин, будем надеяться, что у них ничего не получиться.
