Роман, поздравляем с наградой от USAID за вашу практику в сфере pro bono. Какая социальная работа позволила вам стать лауреатом данной премии?
- Pro bono - это веление души и социальная позиция. Порядком 2-3 лет назад внутренние стимулы заставили заняться pro bono деятельностью, которую я бы хотел разбить на два основных направления. Первое - это представление в судах незащищенных членов общества, преимущественно дела по защите прав чернобыльцев и военных пенсионеров. В частности, у нас были очень интересные дала по защите интересов отставных офицеров - преподавателей высших военных учебных заведений, где мы представили в суде и защитили 15 человек (Судебную практику в нашей компании курирует Гусак Андрей). Второе направление, которое повлекло за собой указанную вами награду - это образовательная деятельность. В силу своих научных интересов я преподаю теоретические дисциплины, а также провожу тренинги и семинары в рамках проекта USAID для утверждения правовой культуры и повышения уровня информированности юристов.
Каковы Ваши внутренние стимулы для этой работы? К примеру, многие известные юристы также преподают в университетах, называя это социальной функцией. Но с другой стороны, тем самым они преследуют также и корыстные цели, поскольку, таким образом ведут селекционную работу по поиску талантов для своей компании.
- В этом есть рациональное зерно. Совсем недавно была квартальная встреча в рамках проекта USAID, где я выступал с презентацией о применении положительной практики Соединенных Штатов Америки в сфере pro bono. Один из основных тезисов, которые я попытался донести до аудитории заключается в следующем: стимулы социальной работы, которые кажутся душевными и чистосердечными, на самом деле - меркантильны. Ведь абсолютно утилитарное американское общество никогда бы в жизни не оказывало бесплатной юридической помощи, будь она безоплатна в чистом виде. Эти стимулы также меркантильны. Мы можем говорить о пиаре, можем говорить о привлечении ценных кадров и «тренировочной площадке» для неопытных юристов. Но главный тезис для меня заключается в том, что если эти меркантильные стимулы позволяют выполнять общественно полезную функцию, то это выгодно всем.
Расскажите детальнее, как обстоят дела с работой pro bono у американских юристов?
- В США действуют этические и профессиональные кодексы, по которым среднестатистический адвокат должен предоставлять от 5 до 50 часов безоплатных услуг в год, а также ежегодно повышать уровень своей квалификации. У каждого из них есть два способа повышения квалификации. Первый - прохождение оплачиваемых курсов в специальных аккредитованных учебных заведениях. Второй - оказание бесплатной юридической помощи. Естественно из-за утилитарных соображений большинство из них являются приверженцами второго пути повышения квалификации. Кроме того, к оказанию pro bono услуг допускаются paralegal's, которые еще не прошли все необходимые квалификационные экзамены. Абсолютно логично, что pro bono легко вписывается в структуры бизнес-моделей современных юридических компаний. Ведь таким образом они могут экономить на обязательных курсах и повышать уровень своих начинающих специалистов. Не стоит забывать и о pro bono, осуществляемом в PR целях, если соответствующие дела являются резонансными, либо затрагивают интересы широкого круга лиц.
|
Роман Шурдук |
Почему практика pro bono недостаточно популярна в отечественном юридическом бизнесе? Ведь в реальности ее ведут немногие, остальные - лишь создают видимость.
- Мне очень повезло, поскольку я начинал свою юридическую практику в крупной юридической компании с очень серьезными традициями. Сейчас мы, как молодая самостоятельная компания, пытаемся переосмыслить весь тот позитив и все традиции, которые существуют в старых крепких компаниях, привнести свежее дыхание, в частности - в сферу социальной деятельности. На мой взгляд, pro bono является неотъемлемой профессиональной составляющей в деятельности современного юриста.
Что думаете о принятом в этом году Законе «О бесплатной правовой помощи»? Справятся ли соответствующие государственные центры с возложенной на них функцией?
-Основным риском, связанным с тенденциями имплементации Закона в том виде, в котором он принят сейчас, является то, что государство замкнет на себе социальную функцию по правовому консультированию и обеспечению прав наших граждан. Я не уверен в том, что Украина - достаточно богатое государство для того, чтобы воплотить в жизнь настолько амбициозную идею Закона без привлечения широкого спектра общественных организаций и представителей юридического бизнеса. Даже в Соединенных Штатах при их финансировании к принятию подобного закона подошли бы более чем осторожно. Мы можем спровоцировать ситуацию, при которой механизм будет запущен, однако власть сознательно не будет придавать огласке работу данных центров, чтобы не обрушить на них вал обращений, с которыми они могут физически не справиться. Боюсь, что при выполнении данной социальной функции без помощи гражданского общества такие центры не обойдутся. Опыт общения в рамках проекта USAID демонстрирует то, что представители государства осознают всю значимость принятия указанного закона, а также тот факт, что его имплементация должна осуществляться в тесном сотрудничестве с элементами гражданского общества.
Насколько я понял, Ваша компания достаточно молода и состоит из юристов со свежими и прогрессивными взглядами на бизнес. Рынку еще мало известно о ЮГ «Лекс'Юс». Расскажите о своей фирме.
- Как ни странно, но ЮГ «Лекс'Юс» присутствует на рынке уже порядком 10 лет. Три года назад это предприятие советского образца пережило ребрендинг и сюда были привлечены молодые специалисты. На сегодня три нынешних партнера компании курируют три ее основных практики. Это судебная практика, недвижимость и инвестиции, а также практика, которую возглавляю я - государственно-частное партнерство. Наш общий штат насчитывает 15 сотрудников. Это все молодые люди в возрасте до 35 лет. Все полны энтузиазма и решимости.
Правда ли, что примера классической реализации проекта государственно-частного партнерства в Украине пока что не было? Да и готово ли наше государство отдавать в долгосрочную аренду важные государственные объекты?
- Я бы сказал, что государство не только готово, но и обязано это делать (реализовывать проекты ГЧП в формах, предусмотренных законом), если хочет развивать свою инвестиционную политику в том направлении, которое было задекларировано в соответствующем Законе и выступлениях наших лидеров. Первые ласточки ГЧП пока что прослеживаются на региональном уровне. Это не общегосударственные проекты. Но в силу отсутствия подзаконного регулирования реализация Закона «О государственно-частном партнерстве» является невозможной. Поэтому если даже мы декларируем наличие проекта о ГЧП, то в любом случае скатываемся в отраслевое законодательство, действуя в пределах тех механизмов, которые этим отраслевым законодательством предусмотрены.
Юридическая общественность уже давно ждала принятия этого Закона. Еще 5 лет назад считалось, что ГЧП станет новым дыханием для украинской экономики, но, к сожалению, Закон в том виде, в котором он принят, является достаточно идеалистичным и по большому счету его реализация будет весьма непростой.
Насколько эта практика самостоятельна и прибыльна на сегодняшний день?
- Могу сказать, что эта практика прибыльна. Ввиду того, что Закон о государственно-частном партнерстве является рамочным, его нормы мы можем реализовывать в любой сфере экономики. Наша практика указывает, что это могут быть проекты в сфере энергетики, телекоммуникаций, медицины. Поэтому Закон удобен, он позволяет работать в различных отраслях. Мы ждем следующего года и верим в то, что он будет переломным.
Сколько проектов ГЧП вы сопровождали в уходящем году?
- Это четыре проекта, которые уже запущены. Их окончательной реализации мы ожидаем в следующем году в случае принятия соответствующей подзаконной базы.
Беседу вел Сергей Саченко, главный редактор портала ЮРЛИГА
