В 2020 году судами рассмотрено 24,3 тысячи налоговых споров на общую сумму 79,1 млрд гривен, из которых 9,8 тысяч дел касаются признания противоправными и отмены налоговых уведомлений-решений. Статистика обжалования налоговых уведомлений-решений показывает, что большинство судебных решений вынесено в пользу налогоплательщиков. Так, в пользу налогоплательщиков рассмотрено 5,7 тысяч дел на общую сумму 22,52 млрд гривен.
Судебная практика в налоговых спорах играет одну из важнейших ролей при формировании позиции по защите интересов налогоплательщика.
Предлагаем рассмотреть те судебные решения, которые, по нашему мнению, иллюстрируют ключевые тенденции в налоговых спорах.
-
Отсутствие подписи ревизора-инспектора на акте проверки – основание для отмены результатов проверки?
Нередки случаи, когда налогоплательщик получает акт налоговой проверки, сверяет наличие всех подписей ревизоров-инспекторов, а напротив некоторых фамилий стоит отметка о пребывании инспектора в отпуске. Этот вопрос долго было дискуссионным, и вот, Верховный Суд 5 марта 2020 по результатам рассмотрения дела № 826/16217/17 наконец предоставил свои разъяснения.
Суд отметил, что «отсутствие подписей должностных лиц контролирующего органа в Акте проведенной проверки, делает такой акт недействительным, а потому последний не может служить основанием для принятия налоговых уведомлений-решений о начислении налогоплательщику налоговых обязательств, а следовательно, исковые требования об отмене оспариваемых налоговых уведомлений-решений являются обоснованными и подлежат удовлетворению».
Почему суд так решил?
- Во-первых, Порядок № 727, регламентирующий порядок оформления результатов проверок, предусматривает обязательное наличие подписей должностных лиц контролирующего органа, которые проводили проверку.
- Во-вторых, ГОСТ 4163-2003 (требования к оформлению документов) относит подпись к обязательным реквизитам документа.
- В-третьих, Национальный стандарт, посвященный делопроизводству и архивному делу, говорит, что подпись служебного документа – это реквизит, свидетельствующий об ответственности человека за его содержание и являющийся единственным или одним из реквизитов, предоставляющим документу юридическую силу.
Однако, все изменилось очень быстро. 19 июня 2020 Верховный Суд в составе палаты рассмотрел аналогичный спор (дело №140/388/19) и пришел к диаметрально противоположному выводу. В частности, Суд отметил, что «отсутствие в акте проверки подписи одного из должностных лиц касается оформления результатов проверки и не может быть самостоятельным основанием для признания недействительными решений контролирующего органа, принятых на основании такого акта, при отсутствии нарушений правил проведения проверки».
Конечно же Суд обратил внимание на то, что налогоплательщик может указывать на такие обстоятельства, как на нарушения, и в совокупности с другими нарушениями это может служить обстоятельством для вывода о противоправности решений контролирующего органа. В свою очередь, суды должны предоставлять надлежащую правовую оценку таким доводам налогоплательщика.
Однако, данная позиция Суда, опять же, иллюстрирует пренебрежение процессуальными нарушениями со стороны контролирующих органов. То есть, если контролирующий орган обнаружил правонарушение, то все остальные нарушения, в частности процессуальные, не имеют никакого значения. А, как нам известно, контролирующий орган находит нарушения всегда.
-
Сроки обращения в суд по обжалованию решений. Месяц или 1095 дней?
Пожалуй, наиболее неожиданный и больной вопрос для налогоплательщиков – это сроки обращения в суд.
Если раньше, суды четко придерживались разъяснений Письма ВАСУ от 01.11.2011 г. № 1935/11/13-11 и устанавливали, что суды должны решать вопрос в пользу налогоплательщика и применять пункт 56.18 статьи 56 Налогового кодекса Украины, который предусматривает более длительный срок для обращения в суд, а именно 1095 дней, а норма пункта 56.19 НК Украины вообще считались «мертвой», то в конце 2019 ситуация перевернулась с ног на голову.
Верховный Суд в Постановлении от 11 октября 2019 по делу № 640/20468/18 установил совершенно другой подход к трактовке этого вопроса и исходил из того, что к таким правоотношениям должен применяться принцип правовой определенности. Этот принцип, по мнению суда, служит для того, чтобы субъекты властных полномочий могли четко предусматривать, что их решения не будут отменены по истечении определенного времени и не потребуют совершения каких-либо дополнительных действий со стороны субъекта властных полномочий.
Правовая позиция Верховного Суда заключалась в том, что сроки обращения в суд после процедуры административного обжалования короче, чем обычные сроки. И пока это решение касалось только решений контролирующих органов, которые не связаны с начислением денежных обязательств, налогоплательщики не сильно переживали. Тем более, что Верховный Суд в постановлении ВС от 3 апреля 2020 по делу № 2540/2576/18, определил, что срок для обращения налогоплательщика с иском в административный суд, в том числе после использования процедуры административного обжалования, составляет 1095 дней со дня получения налогоплательщиком решения, которое обжаловано.
Ситуация изменилась уже к концу 2020 года. Верховный Суд в рамках дела № 500/2486/19, применил подобный подход, как и в Постановлении от 11 октября 2019 по делу № 640/20468/18, и отметил, что в случае использования налогоплательщиком процедуры административного обжалования налогового уведомления-решения, сроком обращения в суд является месяц со дня окончания такой процедуры. Фактически, в своих решениях Верховный суд «оживил» норму подпункта 56.19 пункта 56 НК Украины.
Теперь, пользуясь процедурой административного обжалования, помните, что сроки обращения в суд существенно ограничены. И несмотря на вашу позицию, суды смогут оставить исковое заявление без рассмотрения, если такой срок будет пропущен.
-
Нарушает ли решение о включении налогоплательщика в список рисковых его права?
Если оспаривание результатов налоговой проверки – это процесс, при котором компания может нормально функционировать, то признание компании рисковой полностью блокирует возможность работать.
Природа таких взаимоотношений является не новой, но остается спорным вопрос о том, нарушает ли решение о соответствии налогоплательщика критериям рисковости права и охраняемые законом интересы налогоплательщика.
Рассмотрение такого вопроса происходило Верховным Судом в рамках дела №280/2284/20. Суд снова пришел к выводу, что признание налогоплательщика соответствующим критериям рисковости на основании оценки налогового поведения не влияет на его хозяйственную деятельность, не создает препятствий для нее, так же, как и не наносит ущерб его деловой репутации. К аналогичному выводу Суд приходил и в решении по делу №240/3665/19 от 03.03.2020 года.
И только в начале 2021 Верховный Суд при рассмотрении дела №640/11321/20 все же стал на сторону налогоплательщиков. Суд обратил внимание, что право на судебное обжалование решения о соответствии налогоплательщика критериям рисковости прямо предусмотрено порядком №1165, а потому суды верно применяют практику Верховного суда, которая касалась исключительно Порядка №117, утратившего силу.
По нашему мнению, отнесение налогоплательщика к рисковым, как минимум, наносит вред деловой репутации. Ведь существуют отдельные случаи, когда, признавая рисковым одно предприятие, контролирующий орган начинает признавать рисковыми и его контрагентов. Причем, как основание для отнесения определяет именно сотрудничество с этим налогоплательщиком. Такие действия явно наносят ущерб деловой репутации, не говоря уже о том, что просто блокируют возможность для компании вести хозяйственную деятельность.
В целом, 2020 год был интересен для судебной практики в налоговых спорах, однако, сказать однозначно, что практика стала в пользу налогоплательщиков нельзя. Некоторые устоявшиеся позиции переходят из года в год, что можно расценивать положительно. Среди них позиция относительно того, что налоговая информация не является надлежащим доказательством в понимании действующего процессуального законодательства. Некоторые, наоборот, меняются не в пользу налогоплательщика, среди которых и позиция по сокращению сроков на обращение в суд. А некоторые позиции остаются ситуативными. Здесь и позиции по фиктивной деятельности, которая в одном решении несовместима с реальной хозяйственной деятельностью, а в других это вопрос обходится стороной.
