2 июня ЮФ «Василь Кисиль и партнеры» организовала пресс-завтрак, на котором адвокат, заместитель Генпрокурора в 2014-2016 годах, член правления Transparency International Виталий Касько и управляющий партнер ВКП Андрей Стельмащук обсудили нюансы возврата в Украину активов, украденных экс-чиновниками.
Работа государства по возврату активов сейчас больше напоминает фикцию, имитацию бурной деятельности, но по факту ничего не происходит. А. Стельмащук рассказал, как предлагал свою помощь в урегулировании данного вопроса, но особого радушия в ответ со стороны чиновников не встречал. На одном из зарубежных мероприятий он даже лично обращался к экс-Министру финансов Наталие Яресько. В итоге А. Стельмащука включили в Комиссию по отбору кандидатов на должность главы Нацагентства по поиску и возврату коррупционных активов, которая еще ни разу не заседала. Возникает вопрос: действительно ли государство заинтересовано в возврате активов?
В. Касько уверен, что процесс возврата госимущества очень затянулся из-за отсутствия желания следователей Главного следственного управления ГПУ сотрудничать с другими госорганами, частными компаниями и международными организациями. Департаменту международно-правового сотрудничества ГПУ во главе с В. Касько в свое время удалось заполучить поддержку Мирового банка, частных зарубежных компаний и еще некоторых организаций, которые готовы были предоставлять экспертную помощь бесплатно. Но эти попытки оказались бесполезными, ведь следственное управление не хочет делиться никакой информацией с зарубежными экспертами, впрочем, также как и с отечественными. В. Касько объяснил, что работу следствия значительно бы ускорило сотрудничество с Госфинмониторингом: работники этого учреждения хорошо обучены иностранцами и могли бы скоординировать следователей в правильном направлении.
Мало того, следователи, которые занимаются связанными между собой коррупционными делами, даже не пересекаются друг с другом, поскольку их деятельность разбита на несколько подразделений. А ведь гораздо проще, по мнению В. Касько, было бы объединить всех следователей в один центральный департамент. При таком департаменте следовало бы создать аналитическую группу, которая нарисовала б общую картину по состоянию дел с возвратом активов. В. Касько также предлагал создать международную следственную группу: прокуроры, следователи разных стран могли б таким образом сотрудничать и быстрее обмениваться информацией по поиску коррупционных активов в каждой из своих стран. Но и эта идея канула в небытие. Была создана лишь межведомственная группа при Президенте по возврату активов, в которую включили В. Касько (по согласию). Эта группа разработала 8 законопроектов, только 3 из которых были приняты в Раде. Нормативные акты касались создания агентства по поиску активов, внесения изменений в УПК относительно ареста имущества и спецконфискации. Создание такой межведомственной группы, скорее всего, было для галочки, ведь ни один из представителей следственного управления ГПУ в нее не вошел, а материалы следствия были закрыты для членов группы.
«Если следственные органы в Украине не проведут быстрого расследования, не доведут дела до суда, то о возврате активов можно забыть», - отмечает В. Касько.
Когда следствие доведет дело до суда и суд вынесет приговор, тогда только можно будет говорить о старте процесса возвращения украденного госимущества.
В теории возврат активов включает несколько этапов:
1. После вступления в силу приговора украинского суда зарубежные страны открывают уголовное производство. Сейчас иностранные партнеры ждут информацию о том, откуда действительно взялись деньги: нужна причинно-следственная связь, которая устанавливается украинским следствием и указывается в приговоре суда.
2. Приговор украинского суда передается через Минюст на основании международных соглашений о правовой помощи в органы других стран. Дальше страна, получившая приговор, проверяет его и выносит решение о возврате активов в собственный бюджет (средства возвращаются в бюджет страны, в которой активы обнаружены, в случае, если у этой страны не было никаких претензий к приговору суда).
3. Украина начинает переговоры с другой страной по поводу возврата активов, которые находятся у этой страны в бюджете. Возможны 2 варианты возврата средств:
- репатриация - возвращение средств в полном объеме (так делают большинство цивилизованных стран);
- распределение средств между Украиной и страной, в которой хранятся активы (характерно для офшорных юрисдикций).
На данный момент коррупционные украинские активы заморожены ЕС, Швейцарией и Лихтенштейном. Конечно, это далеко не все места, где на самом деле находятся отечественные ресурсы: подозрение падает, к примеру, и на Гонконг, Сингапур. Но пока известны официально только три источника возврата. Нам повезло, что законодательство Швейцарии и Лихтенштейна предусматривает заморозку средств при смене правительства страны: украинские коррупционные активы просто попали под эту волну. Также хорошо, что решение по заморозке активов обжалуется только в этих странах, а они весьма лояльно относятся к Украине и смогут войти в нашу ситуацию. В то время как активы, замороженные Европейским Союзом, могут быть обжалованы в суде ЕС. Здесь исход событий не всегда предсказуем.
Европейский Союз недоволен ходом украинского следствия. На самом деле, страны, где заморожены активы, уже давно готовы передать средства в Украину, но для этого у них нет правовых оснований.
То, что средства заморожены, не значит, что они в конечном итоге попадут в нашу страну. Обычно активы могут так храниться до 5 лет, но рано или поздно страна разморозит их, и тогда украинское правительство уже не сможет вернуть эти активы в госказну. Даже 10 % замороженного имущества не было арестовано в рамках международной правовой помощи. При плохих прогнозах административные санкции будут сняты зарубежными правительствами и средства разлетятся по миру. Поскольку активы уже немало времени заморожены, то у нашей страны на все про все остается год-полтора, чтобы закончить следствие и дать старт процессу возврата «сокровищ». Сам же возврат займет еще лет 10-15.
Кристина Головко, ЮРЛИГА
